Иркутский орнитолог Игорь Фефелов рассказал, куда и как улетают птицы

Иркутск, 5.09.23 (ИА «Телеинформ»), – Ученый НИИ биологии ИГУ, орнитолог Игорь Фефелов рассказал, куда и как улетают пернатые.

«Настала осень, птицы полетели на юг» – хрестоматийная фраза, напомнили в пресс-службе ИГУ.

– Это совершенно рутинное явление мы видим ежегодно. Но миграция птиц столь же необычна, сколь обычна. Кое в чем, я бы сказал, и невероятна, – отметил Игорь Фефелов.

Три четверти птиц Прибайкалья перелетные. Немногие могут остаться здесь на зиму. Основная причина не столько мороз, сколько отсутствие нужного корма в доступности. Приходится улетать.

– Куда – зависит и от потребностей птиц, и от, скажем так, их истории. Зачастую современные перелеты птиц отражают ход их бывшего расселения, – добавил орнитолог.

Например, обыкновенная каменка есть и в Гренландии, и в Северной Евразии, и на Аляске. Но, расселившись из Евразии на оба края Северной Америки, каменки продолжают летать на зимовку в Африку.

– Не все столь консервативны, – отметил Игорь Фефелов. – Особенно это относится к водоплавающим птицам. Они просто вынуждены следовать туда, где есть водоемы с едой, готовы и к засухам, и к наводнениям. Исчезли водоемы или в них стало невозможно жить – водные птицы достаточно быстро находят новые и начинают зимовать или гнездиться там. Кто не смог, о тех мы ничего не узнаем – вымерли. Особенно это присуще водоплавающим, населяющим аридные ландшафты Центральной Азии. Пересохли озера в Монголии – придется перемещаться на гнездовья в Сибирь. Восстановились озера, развелись в них опять рыба и все остальное, – можно снова жить в Монголии.

На фресках древнего Египта узнаваемы многие птицы, и в том числе краснозобая казарка. Но сейчас она на Ниле не зимует, и уже давно… В позапрошлом веке почти все краснозобые казарки проводили холодный период на Каспии, сейчас большинство летает в Причерноморье. Из малых лебедей, гнездящихся на севере Западной Сибири, одни осенью летят на запад Азии, другие – в южный Китай. Возможно, в разные годы и то и другое проделывают одни и те же особи. Как и для нас с вами, личный опыт для любой птицы очень важен.

– Кстати, о личном опыте, – добавил орнитолог. – Что у мелких птиц, живущих мало, что у крупных первая миграция – самый уязвимый период. За первый год жизни и у тех, и у других погибает примерно половина молодых. Затем у разных видов птиц графики смертности уже разные, но юношество дается равно сложно.

В том, как исторически формировались пути и регионы миграций, много нюансов и много еще не вполне выясненных деталей. Так или иначе, зимовать ближе к местам гнездовий лучше, чем дальше. Поэтому большинство птиц из Восточной Сибири осенью отправляется все же на юг или юго-восток. Хотя бывает и иначе. Например, разные виды наших чаек и их родни – крачек летят в разных направлениях. Самая обычная на Байкале – «серебристая», а точнее, монгольская чайка, – улетает на Дальний Восток: зимуют они на тихоокеанских побережьях от Приморья до Гонконга. Это было выяснено путем массового кольцевания на Байкале.

– А вот куда летит другой обычный вид, сизая чайка (похожа на монгольскую, но помельче), – мы пока не знаем, – говорит ученый. – Кольцевание ничего не дало. Зато оно показало, что речную крачку можно встретить на Филиппинах, белокрылую крачку – в Новой Гвинее, а вот малую чайку – на Каспии. Интереснее всего ведут себя озерные чайки: большинство осенью направляется с Байкала в Китай и Вьетнам, но некоторые отчего-то движутся к западу – в результате их встречали в Германии. В общем, центр Азии – это всегда перекресток караванных путей.

Современные методы исследований дают и новую информацию, которую невозможно получить классическим кольцеванием, которое может показать только начальную и конечную точки маршрута. А прикрепление к птице спутникового радиопередатчика, или GPS-GSM трекера (передающего координаты птицы не на спутник, а через сеть мобильной связи), или геологгера (такую птичку, чтобы получить ее маршрут, необходимо поймать повторно) дает подробную карту путешествия. Наверняка, многие слышали о рекордах беспосадочного перелета, которые ставят, а потом сами же и побивают, малые веретенники. Эти крупные кулики гнездятся на севере Евразии и Северной Америки. С Аляски они летают зимовать в Новую Зеландию – напрямую через Тихий океан, без посадки, сна и отдыха. Последний рекорд – это более 12 тысяч километров за 11 дней.

– И мелкие птички не так уж от куликов отстают, – добавил орнитолог. – Помеченные геологгерами овсянки-дубровники (размером с воробья), гнездящиеся на Байкале, улетели на юг Китая всего в три перелета. Иногда они преодолевали более тысячи километров без посадки, двигаясь и днем, и ночью. Перелеты чередовались с долгими или кратковременными остановками на отдых. Им, конечно, проще, чем веретенникам: лететь можно над землей, не над океаном.

Еще одна сложность в понимании, как формировались и как происходят дальние миграции, – их невозможно смоделировать.

– Вместе с птицей, прицепив к ней чемодан аппаратуры, не полетишь, в аэродинамической трубе она мигрировать так, как в природе, не захочет, – говорит Игорь Фефелов. – А еще современные климатические изменения не способствуют изучению вопроса «могут ли птицы перейти от неперелетного образа жизни к перелетному?» Наоборот – пожалуйста.

Многие дальние мигранты, у которых перелеты на зимовку и назад «прошиты в чипе», легко становятся оседлыми, если появляются условия. Во многих регионах зимы стали теплее или снега меньше – можно найти корм на земле. А где-то вне связи с климатом образовались места, где птицы получили необходимую им еду и среду в течение всей зимы: свалки, нижние бьефы ГЭС. В Иркутске до сооружения Иркутской ГЭС Ангара замерзала с января по апрель. Построили ГЭС – перестала. Довольно скоро появились и зимующие гоголи. А с 1990-х годов стали зимовать в большом количестве и кряквы: большинство улетает по-прежнему, несколько сотен – нет.

– Дальние мигранты, безусловно, поражают своими способностями, граничащими с невероятными, – отмечает орнитолог. – Как они ориентируются? Как им хватает энергии? Чем больше наука узнает об этом, тем больше возникает новых вопросов. Как сказал недавно коллега, делая доклад о миграциях птиц: «Пока мы точно знаем одно: такие перелеты они совершают потому, что могут!» А пока мы это изучаем, птицы это с успехом совершают. В середине августа нас покинули стрижи. Им на родине отведено практически ровно три месяца: в мае прилетели (белопоясный стриж – из Австралии, черный – из Африки), вывели птенцов, и к югу.

Сейчас улетают мухоловки, пеночки, позднее отправятся в путь хищные птицы, водоплавающие. Кто-то пропадает незаметно, кто-то – очень эффектно, как, например, журавли, – если вам, конечно, повезет увидать их клинья над Олхинским плато (там у них «трасса»). А чайки так и будут тянуться с ангарских водохранилищ к Байкалу, пока не замерзнут водохранилища… А потом весной именно они прилетят одними из первых – в первой половине марта. К слову, полвека назад первые монгольские чайки появлялись только в конце марта. Изменение климата в фактах.

Игорь Фефелов / Фото пресс-службы ИГУ